TIO

UCOZ Р РµРєР»Р°РјР°
коттедж миллениум парк

Попова Елена"Разноликость" укладов народов Поволжья

Публикация основана на дипломной работе Е. Поповой, выполненной под рук. акад. М.М. Шибаевой в Университете истории культур.

Среднее  Поволжье  представляет  собой  особую этнографическую область Восточной
Европы,  расположенную  на  стыке  Европы  и  Азии. Народы, населяющие Поволжье,
имеют  много  общего  как  в  экономическом  и  историческом  развитии,  так и в
происхождении,  культуре,  быте.  К народам Поволжья относятся: МОРДВА, МАРИЙЦЫ,
УДМУРТЫ,  ЧУВАШИ,  КАЗАНСКИЕ  или  ПОВОЛЖСКИЕ  ТАТАРЫ и БАШКИРЫ. Правда, башкиры
включены  в  число  народов  Поволжья  условно;  фактически они занимают среднее
положение  между  народами  Средней  Азии  и  Поволжья  и в культурном отношении
тяготеют как к тем, так и к другим.

Цель  настоящей  работы  - дать насколько возможно полное сравнительное описание
традиционного  хозяйства  и  бытового  уклада  народов  Поволжья  в  XVII первой
половине XX веков.

Хозяйство

Основу   хозяйства   народов   Среднего   Поволжья  во  все  времена  составляло
земледелие,  служившее  главным  источником  их существования. В XIX - начале XX
веков  оно  было  преобладающим  занятием у мордвы. У марийцев, татар и удмуртов
земледелие  в  значительной  степени  дополнялось  и  другими, неземледельческим
занятиями.  У  башкир до XVII века традиционным типом хозяйства было полукочевое
скотоводство.  А  у  марийцев  до XVI века преобладающими занятиями были охота и
рыбалка.

Но  у  всех  народов  Среднего  Поволжья,  важнейшей  отраслью  земледелия  было
полеводство.  Оно  имело  полунатуральный  характер  и  отличалось  очень низкой
продуктивностью,   например,  урожайность  зерновых  на  территории  Чувашии  не
превышала   40-45   пудов   с   десятины1.   Повсеместно   преобладало  общинное
землепользование.   Община   регулировала   все  земельные  отношения  крестьян-
общинников.   Она   производила   переделы   земли,   лугов   и  других  угодий.
Уравнительное  подушное  распределение  земли приводило к тому, что крестьянское
хозяйство  получало  надел  в  виде  небольших,  расположенных  в  разных местах
участков.  В  XIX  веке у финно-угорских народов под влиянием русского населения
господствовала  трехпольная  система, при которой вся пахотная земля делилась на
три  части  (три  поля). Первое поле предназначалось под озимые культуры, второе
засевалось  яровыми культурами, а третье под пар, то есть вообще не засевалось и
чаще  всего  использовалось  для  выгона  скота.  На  следующий год паровое поле
вскапывалось   под   озимь,  озимое  засевалось  яровыми  культурами,  а  яровое
оставалось.  В  течение  трех  лет происходила смена всех полей. В южных районах
выращивалась   также   пшеница,   горох,   конопля;  последняя  выращивалась  на
приусадебных  участках  и  была основной технической культурой народов Поволжья.
Картофель  появился  в  Поволжье,  в  середине  прошлого столетия, но не получил
широкого   распространения   и   возделывался  в  качестве  огородной  культуры.

Наиболее  распространенным  пахотным  орудием  у всех народов Поволжья была соха
русского  типа.  Основная  часть  сохи  (россоха)  представляет собой деревянную
вогнутую  лопасть  с  двумя выступами в нижней части. На них надевались железные
сошники.  В  лесном  Заволжье  (в основном у мордвы) в конце XIX века в качестве
пахотного   орудия   получала   распространение   однолемешная   соха-косуля   с
вертикально  укрепленными  железным  резцом  и  большим  деревянным отвалом. Для
вспашки   луговых   и   залежных   земель   финно-угорские  народы  использовали
двухколесный  плуг-сабан, близкий по своей конструкции к татарским, башкирским и
чувашским  сабанам.  Все  его  детали  делались из дерева. Исключение составляли
железный  резец  и  лемех.  Сабан  был  тяжелым  пахотным орудием и требовал для
упряжи   несколько   лошадей.   Поэтому   он   использоваться   очень  редко.  В
капиталистический   период   сабан,   описанный   в   XVIII  веке  П.Рычковым  и
И.Лепехиным, исчез из употребления, его место заняла соха.

Основным   районом   применения   сабана  в  среднем  Поволжье  являлась  полоса
лесостепная  и степная, также отмечалось использование в южных районах Марийской
и Удмуртской республики.

Для  рыхления  почв, представляющего следующий этап их обработки, использовались
распространение  имели  рамочные  бороны, изготовлявшихся из деревянных брусьев,
брусья  скреплялись  в  раму,  в  которую  вставлялись  два-три продольных (реже
поперечных)  бруса.  Боковые  брусья  выступали вперед, ими прикрепляли бороны к
упряжке.  Зубья рамных борон делались из дуба или березы. С конца XIX века стали
делать бороны с железными зубьями.

Сев  проводился  вручную. Сеятель равномерно разбрасывал семена по полю, беря их
из  круглого  лубяного  или берестяного лукошка, которое висело у него на груди.
Для  удобства  перед  посевом поле разбивалось на равные полосы, границы которых
обозначались  бороздами,  соломой,  комьями земли.Запахивание семян производился
боронами  или специальными сохами без полиц.Урожай собирался при помощи серпов и
кос.   Рожь,   пшеницу,   ячмень,  полбу  обычно  убирали  серпами,  только  при
очень  плохих  урожаях  использовались  косы.  Овес,  горох  и  некоторые другие

культуры чаще косились косами-литовками с прикрепленными к ним специальными
граблями. В процессе уборки хлеб связывался в снопы и тут же укладывался на
поле различными способами в небольшие склады (суслоны, кресты, бабки). После
просушки на открытом воздухе необмолоченные снопы перевозили на специальных
телегах на гумно и укладывали в большие конусообразные клади - скирды.

Для предохранения хлеба от сырости и мышей скирды ставили на специальные
приподнятые над землей на 20-50 см помосты, которые делались из жердей и
бревен. Этот способ укладки был описан еще в конце XVIII века известным
естествоиспытателем и географом П.С.Палласом в труде "Путешествие по различным
провинциям Российского государства". Он писал: "Хлеб вяжут они в снопы и ставят
в круглые остроконечные скирды на четырех перекладинами связанных и корою
устланных столбах, отчего мыши и гнилость самого нижнего снопа повредить не
могут". В центре помоста обычно ставили жердь, вокруг которой укладывали снопы.
Их клали колосьями внутрь. Сверху скирд накрывался обмолоченными снопами. Хлеб
в скирдах мог храниться по несколько лет. Подобный тип скирда был характерен
для всех народов Поволжья. Даже название скирда звучало почти одинаково на всех
языках. Например, русские называли его кабан, татары - кибен, чуваши - хубэн.

Общность типа скирда и его наименования говорит о том, что он, вероятнее всего,
заимствован от древних булгар, с приходом которых обычно связывается начало
плужного земледелия в крае. В южных частях края, особенно в Заволжье, скирды
ставили редко, хлеб молотили полностью сразу после уборки. Почти не встречалось
там и приспособлений для сушки снопов - их сушили в поле или на току.

Молотили преимущественно вручную цепами. Обмолот зерновых культур проводился
осенью, а иногда зимой. Молотьбе обычно предшествовала сушка снопов с помощью
разных приспособлений. Наиболее распространенными среди них были ямные шиши.
Они представляли собой конус из большого числа длинных жердей. Конус ставился
над ямой, в которой устанавливалась печь-каменка4. У мордвы были известны
безъямные шиши. Сушка проводилась теплом костра, разводившегося внутри конуса.
Шиши были очень опасны, так как при неосторожном обращении часто возникали
пожары. В отдельных районах Среднего Поволжья финно-угорскими народами
использовался способ молотьбы при помощи лошадей. Он применялся у удмуртов,
живущих в южной части республики, у мордвы Самарской области, Татарии и
Башкирии и у некоторой части марийцев. Для обмолота снопы расстилались на току,
и по ним гоняли лошадей, которые копытами выбивали зерно из колосьев.

Этот способ молотьбы был описан еще во второй половине XVIII века известным
русским путешественником, географом и этнографом И.И.Лепехиным. В своем труде
"Дневные записки путешествия… по разным провинциям Российского государства" он
писал: "Особливый способ, молотить, который не где в других местах не
употребляют, состоит в том, что сию работу отправляют лошади.

Сзади гумна утверждают столб, на верхней зазубрине которого кладут движущееся
деревянное кольцо; к кольцу привязывают веревку, а к веревке двух лошадей
рядом. Около столба, расстояние на сажень, кладут развязанные снопы так, чтобы
лошади всегда ходили по оным. Лошадей гоняют вокруг столба, которые своими
копытами топча колоса, тут же отправляют должность, какие отправляют цепы".

Способ конной молотьбы был, вероятно, заимствован финно-угорскими народами у
своих тюрко-язычных соседей, у которых он был распространен значительно шире.

Размол зерна в XIX - начале XX века проводился на водяных и ветряных мельницах.
У удмуртов и северных татар преобладали водяные мельницы, у мордвы и башкир -
ветряные шатрового типа, у остальных народов края применялись как те, так и
другие. Неотъемлемую часть хозяйства составляло животноводство. Однако
оно не имело самостоятельного значения и являлось своеобразным дополнением к
земледелию. Причиной этого являлась в основном недостаточная кормовая база.

Тем не менее, все народы Среднего Поволжья имели в своих хозяйствах: лошадей,
коров, овец, свиней, разводили кур, гусей, уток. Наибольшее значение в
крестьянских хозяйствах имела лошадь, представлявшая основную тяговую силу.
Поэтому кормили и содержали лошадей лучше, чем других животных. Уход за
лошадьми у татар был более тщательным, чем у соседних народов5. Местные породы
лошадей были малорослыми и слабосильными. В то же время, они отличались
неприхотливостью, что при плохой обеспеченности кормами имело важное значение.
Особую известность своей неприхотливостью и выносливостью получила лошадь
"вятка", выращенная удмуртами, местной селекции, и романовская овца, дававшая
шерсть и овчину.

Одним из древнейших занятий у народов Среднего Поволжья была охота.

Издавна она носила товарный характер. Шкурки пушных зверей, в изобилии
добывавшиеся на территории края, являлись основным средством торговых обменов с
другими народами. Ими уплачивались дани, ясачные оклады, а позднее подати и
налоги. У удмуртов, марийцев и мордвы широко были распространены пассивные
способы охоты. У татар и башкир - активные. Ставились всевозможные ловушки,
капканы, сети, силки, устраивались западни. При активной охоте использовались
копья, рогатины, ножи. В качестве оружия дальнего боя до конца XIX века
применялись луки и стрелы.

В зависимости от назначения, стрелы имели деревянные, костяные или железные
наконечники. В этнографическом музее Казанского университета экспонируются
стрелы с тупыми деревянными и костяными наконечниками, применявшиеся марийцами
при охоте на белку.

В XIX веке среди охотников получает распространение огнестрельное оружие,
однако оно не вытеснило традиционных орудий и способов охоты, которые
продолжают использоваться параллельно с ружейной охотой. Объектами охотничьего
промысла были лоси, медведи, волки, лисы, рыси, куницы,выдры, бобры, белки,
зайцы. В больших количествах добывалась птица: рябчики, тетерева, глухари,
различные виды уток и куликов. Вырубка лесов и хищническое истребление зверей и
птиц привело к сокращению ареала промысловой охоты у финно-угорских народов
Среднего Поволжья. В условиях интенсивно развивающегося капитализма промысловый
характер охоты сохраняется лишь в левобережной части края у удмуртов, а также у
луговых и восточных марийцев.

Древнейшей формой хозяйственной деятельности у народов Среднего Поволжья
являлось также и рыболовство. Большое количество рек, речек и других водоемов
способствовало широкому распространению этого промысла. В отличие от охоты,
рыболовство носило потребительский характер. Оно служило подспорьем в
обеспечении крестьянских семей продуктами питания. Для личных нужд ловля рыбы
производилась либо в одиночку, либо небольшими группами односельчан. Лишь для
немногих рыболовство являлось основным занятием.

Рыбаки и рыботорговцы арендовали рыбные угодья у крестьянских общин, городов,
монастырей. Ловили частиковую (лещ, щука, сом, язь, судак, окунь и др.) и
осетровую (стерлядь, осетр, белуга). Выловленная рыба продавалась скупщикам или
сбывалась на местных рынках. Ценные сорта рыбы, особенно сурскую стерлядь,
вывозили в Петербург, Москву, Нижний Новгород и другие города. Техника и орудия
рыбной ловли у финно-угорских народов края не имели каких- либо существенных
отличий от способов рыбной ловли, применявшихся у других народов Поволжья. Рыбу
ловили на удочки, подпуска, переметы. Применяли неводы, плавные сети, бредни.
Широко использовались снасти-самоловы (ванды, морды, жаки). Практиковался также
древний способ добычи рыб при помощи остроги (при лучении). В зимнее время
проводили подледный лов черпалками, самоловами и другими способами. В
период весеннего паводка в озерных протоках, соединяющих озера с реками, а
также в устьях небольших рек устраивались "сетные запоры", запруды, преграды из
плетня, еловых веток и т.п.
Немалое внимание уделялось бортевому пчеловодству. Например, удмуртские семьи
имели по несколько десятков бортей в лесу. Для различия, их помечали семейными
знаками (пус). На рубеже XVIII века борти с пчелами стали вырезать и перевозить
домой, затем их заменили ульи-колоды, которые ставили на приусадебных участках.
Так постепенно удмурты перешли к пасечному пчеловодству. В общем, все народы
Поволжья меду уделяли большое внимание, ведь еще в XVII веке мед и воск
вывозили на продажу.

Большое значение в жизни народов края имели домашние и кустарные промыслы.

Во второй половине XIX - начале XX века, несмотря на интенсивное
распространение в поволжской деревне товарно-денежных отношений, крестьянские
хозяйства сохраняли полунатуральный характер. Значительная часть инвентаря и
предметов потребления изготовлялись собственными силами в рамках семейных
коллективов. Наиболее распространённым домашним производством являлось
ткачество. Производством тканей занимались почти в каждом доме. Ткани
изготовлялись из конопли, реже льна, и шерсти.

Ткачество было исключительно женским занятием. Участие мужчин в этом
производстве ограничивалось только посевом волокнистых культур. Получение
волокна из конопли представляло длительный и чрезвычайно трудоёмкий процесс.

Уборку конопли производили в два приема. В конце июля выдергивали посконь
(мужские особи растений) и некоторую часть зеленца (женские особи с
недозревшими семенами), а в конце августа убирали матерку (женские особи с
созревшими семенами). Из поскони и зеленца получалось более качественное
волокно, идущее на изготовление тонких холстов. Из матерки, как правило,
ткались грубые холсты, полога. После уборки и обмолота стебли конопли
замачивались в стоячих водоемах в течение 2-5 недель. Затем их сушили на
открытом воздухе или в банях и мяли на специальных мялках для того, чтобы
отделить волокно от кострики (внутренней не волокнистой части стебля).

Полученное таким образом волокно толкли в ступах, трепали при помощи деревянных
ланцетовидных трепалок или гладких круглых палок и, наконец, расчесывали
щетками, изготовленными из свиной щетины. У марийцев для этих целей нередко
употреблялись чесалки, сделанные из шкурок ежей.

Из расчесанной кудели прялись нитки. Прядение начиналось осенью и продолжалось
всю зиму. Оно заключалось в равномерном вытягивании волокон из пучка кудели и
свертывании их пальцами в нить. У марийцев, удмуртов и частично верховых
чувашей при прядении использовались простые прялки, состоящие из донца и
вставленной в него под прямым углом палки, к которой привязывалась кудель.
Скрученные нитки наматывались на веретена. У мордвы при прядении кудели чаще
использовались прялки с деревянным гребнем. Колесные самопрялки у
финно-угорских народов встречались значительно реже, чем у тюркских народов. С
веретен пряжа сматывалась в мотки и обрабатывалась для придания прочности и
осветления в щелоке (воде с золой), кислом молоке и т. п. Много труда и времени
требовала подготовка пряжи к тканью. Нити, предназначенные для основы
(продольные нити ткани), сновались, т. е. распределялись в длинные ровные
пучки. Нити утка (поперечные нити) наматывались на цевки, вставлявшиеся при
прядении в челнок. Для изготовления тканей у большей части татар, низовых
чувашей и мордвы-эрзи применялись ткацкие станки русского типа, состоящие из
двух становин, в которых укреплялись два деревянных вала.

Задний вал (навой) предназначался для намотки ниток основы, а передний (пришва)
- для наматывания готовой ткани. Сверху на становины клались две палки, к
которым на блоках подвешивались нитченки, образующие при нажатии на
подножки "зев" в нитях основы. Перед нитченками подвешивались берды, при помощи
которых нитка утка плотно прибивалась к готовой ткани. Марийцы, удмурты и
мордва-мокша чаще использовали более примитивные ткацкие станки без рамы и
навоя. Основа закреплялась в косу и прикреплялась к стене, к планке станка или
к потолку помещения. У всех народов Среднего Поволжья изготовлялись главным
образом белые холсты. У удмуртов и восточных марийцев ткали и пестрядь -
двухцветные или многоцветные ткани в полоску или в клетку. Кроме конопляных и
льняных холстов ткались также и шерстяные ткани, использовавшиеся для пошива
теплой одежды.

Одним из широко распространенных домашних занятий была вышивка, которой
украшались повседневная и особенно праздничная одежда, головные уборы,
полотенца - в соответствии с традициями и эстетическими критериями. К домашним
промыслам относилось изготовление инвентаря и утвари, плетение лаптей,
изготовление войлочных шляп. Во второй половине XIX века многие из домашних
занятий народов Среднего Поволжья приобретают товарный характер.

Холсты, лапти, деревянная посуда, лопаты, грабли и т. п. составляют
существенную часть привоза на местных базарах и ярмарках. Помимо домашних
промыслов, у народов края были распространены всевозможные кустарные
производства, продукция которых предназначалась для рынка. Веревочный промысел
был шире распространен в Закамье, частично в Предволжье, где татарские кустари
конкурировали с чувашскими. У всех финно-угорских народов абсолютно преобладали
промыслы, связанные с обработкой древесины.

Мордва, марийцы, удмурты занимались жжением угля, выгонкой дегтя,
смолокурением. В конце XIX века Марийский край давал более половины всей смолы,
добывавшейся в России. Широкое развитие имело мочальное и рогоже- кулеткацкое
производство. Кроме того, сельское население изготовляло ободья, колеса,
всевозможные колесные экипажи и сани.

У марийцев и мордвы был развит плетеночный промысел: плелись кузова для
тарантасов и саней, а также всевозможные корзины. В некоторых селениях горно-
марийского района и в Мордовии было известно производство гнутой мебели.
Промыслы, связанные с обработкой продукции сельского хозяйства, не имели у
финно-угорских народов такого широкого распространения, как обработка
древесины. Их развитие имело очаговый характер. В некоторых мордовских селах
имели место прядильно-ткацкое, поясное, чулочное, рукавичное и веревочное
производства. У удмуртов и татар был известен кожевенно-обувной промысел.

Поселения и жилища

Наиболее  характерным  типом  заселения  для  всех народов Среднего Поволжья был
приречный.  Участник  академической  экспедиции  XVIII  века  Г.  Миллер  писал:
"Множество   находящихся  в  сих  местах  лесов  есть  тому  причиною,  что  все
вышеупомянутые  народы  (черемисы, удмурты, мордва) жилища имеют или в лесах или
между  лесами  и  к  поселению  своему  выбрали  такие места, что каждая деревня
построена  при  нарочитой  реке  или  речке  или озере, а при том поблизости и к
пашням".  Характерным  был  и  приовражный  тип  заселения,  по днищам оврагов и
балок,  там  где  были  ключи или сравнительно неглубокий уровень грунтовых вод.
Водораздельный  или сыртовый тип заселения встречался преимущественно у марийцев
и  удмуртов, живущих в северных районах Среднего Поволжья. Здесь на водоразделах
более  плодородные  почвы  и сравнительно неглубокий уровень залегания грунтовых
вод.  Это связано со слабым эрозионным расчленением и наличием глинистой морены,
расположенной  неглубоко  от  поверхности.  Во всех остальных районах расселения
народов  Среднего  Поволжья  поселения  на водоразделах стали появляться лишь во
второй   половине   XIX   века   в  связи  с  разработкой  полезных  ископаемых,
строительством     промышленных     предприятий,     железнодорожных    станций.

Водоснабжение  в  этом  случае  осуществлялось  с помощью артезианских колодцев.

Типы  поселений  отражены  в  типовых  названиях  населенных  пунктов. Это села,
деревни,   околотки,  погосты  и  др.  Так,  Воскресенская  летопись  1377  года
сообщает,  что  русские  князья  и  воеводы "взявши всю землю мордовскую, села и
погосты  и  зимницы  пограбиша". Погостами по-видимому русские летописи называли
достаточно  крупные  населенные  пункты,  имевшие  значение  административных  и
торговых  центров.  Зимницы - однодворные поселения, которые ставились на лесных
полянах.  У  марийцев вновь возникшие поселения назывались околотками. Марийский
термин  "ял" употребляется в значении околотка (нурьял, торьял, лопьял и т. д.).
Татары  все  сельские  поселения называли авыл, а башкиры - аул. Название "село"
на  языках  финно-угорских  и  тюркских  народов  отсутствовало.  Термин  "село"
присваивался  русской  администрацией тем селениям, в которых строилась церковь.
Остальные  населенные  пункты  народов  Среднего  Поволжья в XIX веке назывались
деревнями независимо от размеров населенного пункта.

Планировка  селений  была  связана с социально-экономическими условиями, ременем
возникновения   селения  и  рельефом  местности.  Анализ  имеющейся  литературы,
картографического  и  полевого  материала  свидетельствует, что в XIX веке имели
место  разнообразные  формы застройки: кучевая, круговая, кольцевая, радиальная,
рядовая  и  др.  Наиболее  характерной  была кучевая застройка. Она представляла
собой  застройку,  в  которой  строения  расположены  группами,  кучами. В одном
случае  постройки  размещались по буграм, в другом - были разбросаны без всякого
порядка,  в  третьем  -  наблюдалось стремление объединить постройки в отдельные
гнезда.

О  беспорядочной  застройке  писали  многие  авторы  изучавшие  деревни Среднего
Поволжья:   В.А.Сбоев,   В.М.Черемшанский,   А.Артемьев   и   ряд  других.  Так,
Н.Троицкая,  говоря  о марийских селениях во второй половине XIX века, отмечала:
"Избы  в  прежнее  время  черемисы строили не по плану, а как заблагорассудится,
выбирая   каждый  для  себя  удобное  место".  Происхождение  кучевой  застройки
связывается  с  пережитками  патриархального  быта, для которого было характерно
расселение  родственными  коллективами.  С  родовыми  традициями  связывается  и
наличие  радиальных  поселений.  Родственники  елились  "концами", отходящими от
одного  центра,  обычно  площади.  Древней  является  и круговая планировка, что
связано  с необходимостью обеспечения безопасности от нападения кочевых народов.
Рядовая  и  уличная планировки являются более поздними, и появление их связано с
перестройкой  селения,  которая  особенно интенсивно стала проводиться с 70-80-х
гг.   прошлого  века.  Размеры  селений  у  всех  народов  Среднего  Поволжья  в
прошлом  были  очень  небольшими. Они насчитывали не более 15-20 дворов. Быстрый
рост  селений  стал  отмечаться  лишь  со  второй  половины  XIX  века в связи с
интенсивным  проникновением капиталистических отношений в деревню. Исследователь
мордовского  жилища Н.П.Макушин писал, что до вхождения мордвы в состав Русского

государства  мордовские населенные пункты состояли в основной из 5-8 домов, а во
второй  половине  века  уже насчитывались десятки домов, в середине же XVII века
отдельные  мордовские  селения  разрослись  до нескольких сот домов. Жилой дом у
всех  народов  края  представлял собой однокамерную срубную постройку, к которой
уже  позднее  стали  пристраиваться  сени.  Жилища  народов  Среднего  Поволжья,
проживающих   в   лесной   полосе,   друг  от  дуга  фактически  не  отличались.

Отличительной  чертой  строения  жилища  тюркских народов, проживающих в степной
части,  была  войлочная  юрта и глинобитные дома. Преобладающим типом марийского
жилища  в  XVIII  веке  и  начале  XIX века была курная изба (шэм порт). Это был
бревенчатый сруб.

Вместо  потолка  делался  накат из бревен, поверх которого насыпался слой земли.
Пол  делался  земляной.  Топилась  изба  "по  черному",  то  есть печка была без
дымохода.   Такое   же   отопление  домов  отмечалось  (до  начала  XX  века)  у
темниковских  и  сергаческих  мишарей,  мордвы  и  чувашей. У башкир и татар для
отопления  жилища  использовался  особого  типа  камин (чувал) с цилиндрическим,
выходящим  на  крышу  дома  дымоходом. Наряду с наземными избами, существовали и
полуземляночные  жилища,  которые дожили до наших дней в виде различных построек
хозяйственного назначения (погреба, бани).

В  конце  XIX  века,  в связи с развитием капитализма и классового расслоения, в
деревне  стали  появляться  дома, состоящие из двух срубов, и пятистенные дома с
приделом.

Типы  связи  дома  с надворными постройками у народов края в конце XIX века были
разнообразны.  Это  было  связано  с различным экономическим развитием отдельных
народов,  социальным  положением крестьян, природно-географическими условиями, а
также  в  значительной  мере и с культурно-бытовыми традициями. В конце XIX века
широко  были распространены покоеобразные, г-образные и двухрядные дворы. Однако
наиболее   древней   была   разобщенная  постройка  на  усадьбе.  Так,  участник
академической  экспедиции  XVIII  века  Георги описывает марийский двор: "Каждый
двор  состоит из одной особо построенной черной избы, из состоящих розно хлевов,
и  из  небольших  на  невысоких  столбах  сгроможденных  кладовых,  кои служат и
летними  горницами.  Все  сие  строения выведены четырехугольником и срублены из
дерева,  а  промежутки  между  ними  ничем  не  забираются".  В конце XIX века у
поволжских  финнов в большинстве своем отмечалось связное расположение надворных
построек  на  усадьбе  в  виде  п-образной  формы,  а  в северной части иногда -
двухрядных дворов.

Из  хозяйственных построек для всех народов края были характерны амбары и клети.
Они  либо  непосредственно  примыкали  к  дому,  либо ставились напротив дома по
линии  ворот.  Клети  и  амбары  использовались  для  хранения  хлеба  и  других
продуктов  питания,  а  также  различного  хозяйственного  скарба и инвентаря. У
марийцев  и удмуртов часто встречались двухэтажные клети-амбары. Они строились с
балконом,  который  делался  на  уровне  пола  второго  этажа за счет выступания
концов потолочных балок первого этажа.

Это  были  срубные постройки, достигавшие высоты 5-6 метров -22-25 венцов. Такие
амбары  крылись  двускатной  крышей на сомцах. В нижнем этаже размещались клеть,
погреб,  а  иногда,  в  богатых  домах, при больших размерах амбара, и каретник.
Верхний  этаж,  как  правило,  использовался  для  хранения  сена  и  различного
сельскохозяйственного   инвентаря,  а  также  домашнего  имущества.  Двухэтажным
амбарам,  по-видимому,  предшествовали  амбары  на  столбах, которые были широко
распространены   у   многих  финно-угорских  народов.  Необходимыми  постройками
на  усадьбе  в каждом крестьянском хозяйстве были навесы, конюшни, хлевы, сараи.
Сарай  делался  преимущественно  из  плетня  и  обмазывался  глиной, смешанной с
коровьим  навозом.  Иногда  стены делались с заполнением пространства между ними
соломой   или  землей,  смешанной  с  сухими  листьями.  Дощатые  и  бревенчатые
надворные  постройки  в  конце  XIX  века  встречались  лишь в северных районах,

преимущественно у татар. Навесы имели сверху плоский настил - длинные жерди,
положенные на перекладины. Здесь хранилось сено, а также отводилось место для
домашней птицы. Под сараями отгораживалось пространство для скота, в основном
для овец. Крупный рогатый скот и лошади помещались в срубных помещениях -
"конюшнях". Аналогичные хозяйственные постройки были характерны для всех
поволжских народов и отличались лишь добротностью, что зависело от
экономической состоятельности хозяев. Несколько отличались лишь клети. У мордвы
и чувашей клети обычно делались с подклетом. Вход в клеть устраивался из сеней
с помощью небольшой лесенки. В подклеть входили со двора. У марийцев и удмуртов
клети были одноэтажные, с нависающей крышей по всей боковой стороне и крыльцом,
несколько поднятым над землей.

У татар клетей, тем более соединенных с домом, почти не было, место клети у них
занимали амбары. Характерной хозяйственной постройкой у марийцев было "кудо" -
срубное помещение без пола и потолка с очагом из камней и подвешенным над ним
на деревянном крючке котлом. Кудо обычно служило в качестве летней кухни и
столовой. Здесь имелась необходимая мебель и посуда. В кудо, как правило,
варилась обрядовая пища и домашнее пиво.

Здесь же хранился различный обрядовый инвентарь. У мордвы аналогичной
постройкой была кавня - легкое бревенчатое строение без очага, которое стояло в
глубине двора. Кавня также имела обрядово-бытовое назначение. На усадьбе, в
некотором отдалении от нее, а чаще на берегу реки, ручья, озера, оврага
располагались бани. Это небольшие срубы с полом и потолком, крытые
четырехскатной костровой крышей. К срубу пристраивался небольшой плетневый или
тесовый предбанник. У всех народов Среднего Поволжья бани существовали с
глубокой древности. Известный исследователь финно-угорских народов В. Н.
Белицер усматривает генетическую связь между традиционной мордовской избой и
баней. Бани, как правило, использовались для бытовых и обрядовых целей. В них
лечили различные заболевания, помещали рожениц, осуществляли ритуальное
омовение. Помыть гостя в бане считалось выражением особого уважения и внимания.
Внутренняя обстановка крестьянской избы у тюрков и финно-угров Поволжья имела
много общего и отличалась лишь несущественными деталями.

Значительную часть жилого помещения занимала печь. В марийских, удмуртских и
эрзянско-мордовских избах печь стояла слева или справа от входа и была прижата
к задней и боковой стенам избы. В мокшанских избах в XIX и первой четверти XX
века печь преимущественно стояла в одном из дальних углов, чаще всего в левом,
против двери, а ее устье было обращено к окнам в боковой стене. В наиболее
старых мокшанских избах устье печи было обращено к двери, а красный угол
находился около двери. Оба положения печи, характерные для мокшанских изб,
идентичны западному и восточному вариантам южно-великорусской планировки
жилища. Отличительной чертой татарской избы от соседних народов было деление
жилой части при помощи глухой перегородки на мужскую (чистую) и женскую
(кухонную) половины - тур як и очмак як. Для интерьера мордовской избы был
характерен кершпиль, представляющий собой дощатый настил шириной около 2 м и
находящийся от пола на высоте 35-50 см. Кершпиль занимал всю половину избы
между печью и задней стеной. На кершпиле спали. Над ним, под потолком
укреплялись жерди, на которых сушилась одежда, обувь, холсты. Вдоль стен у всех
народов устраивались лавки. Днем они служили местом для сидения, а ночью для
сна. Поэтому лавки были очень широкие, добротные, из двух-трех тесин.
Лавка напротив двери называлась мужской, а по боковой стене - бабьей. На этой
лавке женщины занимались прядением, ткачеством и другими работами, используя
благоприятное естественное освещение. Здесь же стоял ткацкий стан. Под потолком
у задней стены устраивались полати. В красном углу обычно стоял стол, висел
киот с иконами. Это место завтрака, обеда и ужина всей семьи. В красный угол
сажали почетного гостя. Здесь же совершались свадебные и похоронные обряды. Над
лавками по стенам избы устраивались полки, на которых хранились различные вещи
(мелкая утварь, инструменты). Домашняя утварь размещалась также на
полавошниках, около печи, на лавке у печного чулана.

Домашняя утварь и пища

Домашняя утварь в прошлом изготовлялась преимущественно из дерева и глины, хотя
по археологическим данным последних лет известно употребление марийцами
железных и медных котлов с IX-XI веков. Зерно и муку хранили в деревянных
ларях, которые стояли в сенях или клетях. Небольшое количество муки и крупы
хранили в долбленых пудовках или кузовах, сделанных из липовой коры. Кузова
также употреблялись для сбора грибов и ягод. Муку просеивали через решето в
небольшие плоские ночевки. Мясо рубили в корытах. В них же толкли вареную или
печеную картошку. Для получения сливочного масла употреблялись маслобойки,
которые представляли собой высокие цилиндрические сосуды, сделанные из куска
липового дерева.

Пахтанье масла производилось с помощью деревянного стержня, на который
насаживался деревянный круг с отверстиями или боковыми вырезами. Для варения
пищи использовались чугунные или глиняные горшки. В них варили мясо, каши,
кипятили воду. Для приготовления теста использовалась квашня в виде долбленой
кадушки. Непременными принадлежностями в домашнем хозяйстве были деревянная
лопата для сажания хлеба в печь, лотки для муки, деревянные скалки для
раскатывания теста и т. п. Пищу ели из больших деревянных или глиняных плошек
деревянными ложками. Стеклянная и фарфоровая посуда стала проникать лишь во
второй половине XIX века в домах наиболее зажиточных крестьян. В это время
исследователи быта поволжских народов отмечали появление самоваров, чайных
приборов, фабричной посуды. Основу пищевого рациона крестьянской семьи
составляли продукты, получаемые в хозяйстве. Все финно-угорские и тюркские
народы края - древние земледельцы. Поэтому основу питания составляли зерновые
хлеба. Преобладающими являлись ржаная, гороховая, гречневая, ячменная или
овсяная мука и крупы. Хлеб и различные мучные кушанья составляли основу питания
семьи. Из хлебного теста пекли лепешки, блины, ватрушки, пироги и пр. У
марийцев, например, широко были известны круглые пироги "кагыль" с начинкой из
рыбы, которую запекали целиком; пекли пироги с мясом, рубленым репчатым луком,
горохом, брюквой. Национальным кушаньем у татар был белеш большой пирог,
начиненный жирным мясом. Среди соседних народов подобное печенье под
наименованием хуплу или пелеш имеется у чувашей, причем способы приготовления
его весьма близкие к татарским6. По данным С.И.Руденко, кушанье под тем же
названием имеется и у башкир7, но оно, по мнению С.И.Руденко, заимствовано было
у татар. Естественно, что заметную роль в свадебных циклах, у всех народов
Среднего Поволжья, играли хлеб, каша, пироги и другие изделия из теста. Они
воплощали в себе жизненное начало и должны были способствовать счастью и
благополучию как самих молодых, так и их родственников, которые участвовали в
свадебном обряде.

Наибольшее значение на свадьбе, впрочем, как и в других обрядах, придавалось
хлебу. С ним связывались все основные магические свойства, приписываемые
обрядовой пище. Например, в мордовском обряде о его роли и значении говорит
само название - м. шумбра кши, э. шумбра кше (дословно "хлеб здоровья,
благополучия"). Хлеб неизменно присутствовал на всех этапах свадьбы, начиная от
сватовства и кончая последним свадебным обедом после обряда выливания дрожжей,
оставшихся от варки свадебного пива. При этом он выполнял множество магических
и знаковых функций. Так, он являлся символом родов жениха и невесты. В случае
удачного сватовства родители юноши и девушки обменивались караваями, что
символизировало союз двух родов. После этого ни одна из сторон не могла
отказаться от сватовства. У мокши Волжского района Самарской области до
настоящего времени матери молодых пекут на свадьбу специальный родовой хлеб -
родонь копша. Хлеб считается и символом плодородия, здоровья и благоденствия.
Поэтому мать невесты благословляла ее на счастливое замужество с хлебом в
руках.

Хлебом-солью встречали молодых после венчания родители жениха на пороге дома.
Его клали в сундук с приданным и т.п. Хлеб также использовался в качестве
оберега. Например, перед отъездом из дома родителей невесты сваха или мать
жениха три раза обходила свадебный поезд с караваем, отгоняя злых духов. В

некоторых селениях, чтобы уберечь невесту от "сглаза", перед венчанием ей за
пазуху клали три лепешки или кренделя.

Блины, лепешки, пироги, орешки из теста выполнили сходные с хлебом функции.
Так, сдобные лепешки (м. цюкор, э. скоро), которые приносили невесте перед
отъездом из родительского дома ее родственницы, использовались во время
моления, посвященного хранению дома ее будущего мужа - кухонь кирди. Пирогов на
свадьбе могло быть от 5 до 9. Каждый из них имел свое название и назначение.
Самый большой и главный пирог назывался -м. лукш, э. лувонь кши, его
преподносили отцу невесты взамен дочери. Его приготовление у мордвы Заволжья
являлось обрядом гадания: если во время печения пироги поднимались, это
означало, что невеста родит сына; если же пирог расползался, то невеста будет
бесплодной и злой. Верхнюю корку этого пирога обязательно отвозили обратно в
дом жениха, что символизировало возращения хлеба, т.е. благополучия. Обряд
вскрывания пирога является одним из моментов свадебного веселья: подруги
невесты мешали жениху срезать корку и пытались выхватить у него нож, и если им
это удавалось, то жениху приходилось выкупать его у девушек за деньги. Но если
девушки не овладевали ножом, то они одаривали родственников жениха платками и
кольцами.

Второй по важности пирог (м. сувамань пяряка, э. совамо пряка) назывался
входным. Он облегчал вход в дом невесты друзьям жениха, как сватам. Пирог "ава
ловцо" ("материнское молоко")предназначался матери невесты. Его вручали либо
мать жениха, либо сваха вместе с платком или онучами для лаптей. При этом ее
благодарили за то, что она вырастила такую хорошую дочь.

В некоторых мордовских селах пекли девичий пирог, который сваха приносила в дом
родственников, где невеста скрывалась от друзей жениха. Он предназначался
подругам невесты.

Свадебные пироги, а иногда и хлеб, как правило, украшались фигурками животных
(обычно конь с седоком или пара голубей). Кроме того, в пирог втыкали
украшенные цветной бумагой и лентами одну-две ветки дерева. Такую украшенную
ветку сосны в бывшем Ардатовском уезде называли ''шачумарина'' (''плодородное
дерево''). Многие исследователи видели в этом не только магический прием, целью
которого являлась обеспечение плодовитости и благосостояния новой семьи, но и
пережитки тотемизма. Например, Ф.В. Плесовский считает, что в связи с развитием
земледелия значение хлеба и каши в жизни крестьянина возрастало, а роль
животных, рыб, деревьев в обрядах постепенно уменьшалась. Началом замены
тотемных животных хлебом он считает курник - пирог с начинкой из курицы и
рыбный пирог. У мордвы также до недавнего времени сохранялись подобные начинки.
Например, в нижний или верхний слой пирога ''лукш'' обязательно клали целую
жареную курицу и неразрезанные лупленые яйца. Пироги с рыбной начинкой, как
правило, на свадьбу не делали.

Большую обрядовую роль в мордовской свадьбе играла каша, которая тоже
символизировала богатство и животворную силу. Последний день пребывания невесты
в доме родителей также называли днем каши (кашань ярсамо чи). В этот день
родственницы невесты приносили ей по чашке каши. В некоторых местах невеста с
подругами ходила к родственникам есть кашу. Чашку с кашей клали и в сундук с
приданным. Наряду с хлебом, каша подавалась на стол во время свадебных молений
и трапез. В молитвах просили для молодых счастья в семейной жизни и богатства
столько, сколько крупинок в горшке с кашей.

Таким образом, видим, что хлеб, пироги, каша занимали значительное место в
Поволжских свадьбах. Они не только воплощали в себе занятия и кулинарное
мастерство народа, но и являлись символом благополучной и обеспеченной жизни
новой семьи и всего рода.

У народов Среднего Поволжья была очень распространенной варка тестяных
продуктов в воде. Например, любимым марийским кушаньем была "лашка" или суп с
особо приготовленными клецками. Об этом кушанье, распространенном в XVIII веке,
говорил Миллер: "Смешанный с салом или коровьим маслом хлеб, в мелкие
продолговатые куски разрезанный и воде крепко вареный, который они и едят с
кислым молоком". Значительное место в питании занимали продукты животного
происхождения. Употребляли говядину, баранину, конину, а свинину ели только
православные народы, так как у мусульман она была запрещена шариатом. Не
употребляли также мясо павлина, голубя, лебедя, считавшихся священными птицами.
В качестве кушанья татары и башкиры употребляли национальное блюдо узбеков -
плов. Интересно, что в приготовлении плова нередко принимали участие мужчины,
тогда как во всех других случаях мужчины не вмешивались в кулинарию. Широко
использовалось мясо диких животных - оленей, зайцев, медведей, что связано с
традиционным занятием - охотой. Весьма широко использовались молочные продукты.
Молоко пили в сыром и кипяченом виде. У татар был распространен напиток катык -
особый род кислого молока. Из катыка готовили освежающий напиток - айран,
представляющий собой смесь катыка с водой. На молоке приготовляли каши, супы.
Молочный суп с клецками из пресного теста являлся самым первым угощением в
марийском доме. В летнее время употребляли кислое молоко, приготовляли творог,
сметану. Использование творога в качестве начинки для свадебного пирога у
мордвы отмечал этнограф М. Е. Евсевьев. Издавна народы Среднего Поволжья
употребляли в пищу рыбу. Ее не только ели в свежем виде, но и солили, и вялили.
Рыбные блюда и пироги с рыбой были традиционными кушаньями. Овощные культуры -
картофель, лук, репа, тыква, морковь - использовались для приготовления жидких
блюд и как приправа к различным кушаньям, а также в качестве начинок для
пирогов. Большое значение в питании имели грибы, ягоды и различные дикорастущие
растения. Грибы и дикие растения, такие как сныть, борщовник, щавель и другие,
распространенные у народов Среднего Поволжья, в татарской кухне не занимали
какого-либо заметного места. Значительное место в пищевом рационе, особенно в
приготовлении праздничных и ритуальных блюд, имел мед.

Мед ели с хлебом, ставили на праздничный и обрядовый столы, добавляли в начинку
для пирогов, в тесто для сладких блинов и лепешек. Из меда приготовляли
различные напитки.

В целом питание каждого народа было своеобразным. При этом много общего
обнаруживается как у тюркских народов: татар, чувашей, башкир, так и у финно-
угорских народов: удмуртов, марийцев, мордвы.

Одежда

Одежда  народов  Среднего  Поволжья  вместе с другими элементами быта в процессе
культурного  становления народа претерпевала изменения, но при этом всегда имела
свой национальный колорит, свою этническую специфику.

Это особенно проявлялось в женской одежде.

Женская  рубаха  (кепе  -  у  чувашей,  дэрем  -  у  удмуртов, кулмэк - у татар)
относится  к типу туникообразных рубах с основным полотнищем холста, перекинутым
со  спины  на грудь, с рукавами с ластовицами и прямыми боковыми вставками. Этот
тип  издавна  был  распространен  не  только  у  всех  народов края, но и у ряда
народностей,  расселенных  далеко за его пределами как в Восточной Европе, так и
в  Западной  Азии. У финно-язычных народов эта рубашка имела прямые клинья, была
относительно  узкой,  обтягивающей  торс,  её  носили  с поясными украшениями. У
тюркских   народов   она  была  более  широкой,  что  достигалось  значительными
расклиниваниями её нижней части.

Стык  двух  отмеченных  разновидностей  данного  типа  рубахи можно проследить у
тюрко-язычных  чувашей,  имеющих в одежде довольно много черт, характерных и для
одежды  финно-угров.  Рубашка  верховых чувашей ближе к марийской, удмуртской, в
то  время  как  белая  рубаха  низовых чувашей ближе к татарской она значительно
шире  расклинена.  Вероятно,  этот  тип  рубахи,  бытовавший  у  татар и низовых
чувашей,  весьма  древний.  Он сложился из образцов, принесенных с юга, и одежды
коренного  населения.  В южном костюме удмуртки, относительно северном, рукава в
дэреме  были  более  узкими.  Грудь  рубахи,  которая  была без выреза, украшали
аппликацией из кумача и засушенных цветов.

Мужская  одежда  была  очень  простой.  Туникообразная рубаха, с прямым разрезом
ворота,  без  приполка.  Разрез  ворота  завязывался  тесемками.  Рубаху  носили
подпоясанной,  поверх  надевали  легкий  камзол. Их кроили с разрезной спиной, в
которой  на  уровне  талии делали вырезки, как и на пришивавшихся к спине полах.
Благодаря   этому  камзолы  плотно  охватывали  тело  до  талии,  а  ниже  резко
расширялись.  У  татар  имеется  ещё короткий камзол, близкий к покрою к русской
жилетке,  а  также  камзол,  хотя и более длинный, но прямоспинный, как у башкир
(камзол)8  и  казахов  (дженсыс)9.  У  кряшен  камзол  получил  вид поддевки без
рукавов  длиною до колен. Происхождение камзола не совсем ясно, но вероятно, это
весьма   древняя  тюрская  одежда.  Все  народы  Среднего  Поволжья  имели,  так
называемое  "верхнее  платье";  отличалось  оно  от камзола длинными рукавами. У
татар  это  казакин,  у  марийцев  -  шавыр, или шобыр, у удмуртов - шотдерем, у
русских  - полуковтан, причем все эти одеяния имели два варианта: более старый -
прямоспинный,   и   более  новый  –  с  борами  сзади.  Зимней  одеждой  у  всех
представителей  Среднего  Поволжья  являлись  шубы и тулупы, но назывались они у
каждого  народа  по-своему.  У  чувашей  и  мари - шоборам, у удмуртов - пась, у
татар  -  толып. Тулупы никогда не застегивались, а лишь глубоко запахивались на
левую сторону и иногда подпоясывались кушаком.

Обувь  у  народов  Среднего Поволжья в прошлом была кожаная, лыковая и вяленная.
Босиком  могли  ходить  лишь  малыши. Для женщин, начиная с подростка, считалось
даже неприличным показывать обнаженные ноги.

Отличительной  чертой  татарской  обуви  были  особого  типа  чулки  (тула оек),
сделанные   из  толстого  сукна  белого  цвета,  на  которые  и  одевали  лапти.

Соседние  с  татарами финно-язычные народы никогда шитых чулок не употребляли, а
носили  онучи,  или  вязаные  чулки.  У  чувашей  шитые  чулки носили только так
называемые   хирди,  живущие  рядом  с  татарами.  Суконные  чулки  широко  были
распространенны  у  башкир, но у них, кроме того, имелась короткая кожаная обувь
с  суконным  голенищем.  Удобство,  относительно  других народов края, татарских
лаптей  состояло в том, что не надо было различать правый от левого, так как они
взаимозаменялись.  Разницы  в  типе  мужских  и  женских лаптей, как например, у
верховых  чувашей  и  марийцев,  у  татар  не  было.  Головные  уборы,  особенно

женские, были очень разнообразны. Они отражали возрастные особенности,
классовую и социальную принадлежность их носителей, национальную специфику.
Девушки-мордовки, например, носили налобные повязки, которые украшали бисером
позументом. Это были либо обшитый твердой тканью обруч из луба, бересты или
картона, либо шелковый платок, сложенный полосой шириной 8-10 см. Встречались
головные уборы, состоящие из нескольких частей - сороки, характерные для
марийцев и мордвы. У татар И.Г.Георги отмечал: "… покрывают голову шапкой, у
которой бывают обыкновенно великие ушки, а верх чешуйчато устлан монетами". Из
других народов подобный девичий убор, аналог русского кокошника, С.И.Руденко
отмечает у башкир, а В.Н.Белицер - у удмуртов.

Все эти уборы имеют форму шлема с шишаком или без него и покрыты в большинстве
случаев чешуеобразными монетами или бисером, как некоторые тухья чувашек.

Мужские головные уборы были значительно проще женских. Это различные колпаки,
шапки и шляпы, которые шились из холста, сукна или меха.

Необходимой принадлежностью женского костюма были различные украшения из
металла, бисера, монет, блестящих цветных пуговиц, бахромы, раковин и т.п. Они
подразделялись на головные, шейные, нагрудные, поясные, наручные.

Ношение украшений в крае прослеживается с глубокой древности. У марийцев
различные украшения в виде цепочек, подвесок, браслетов, височных колец
известны по археологическим данным с IX - XI веков. Особенно пышными были
нагрудные украшения. Удмуртские нагрудники, изготовлявшиеся из монет,
представляли собой, по словам Р.Г.Мухамедовой, "сплошную массу серебра,
напоминающую чешуйчатые бока рыбы". Подобные украшения - изу - носили татары,
позднее только пожилые женщины. Марийцы носили фибулы различной формы -
овальные, трапециевидные, круглые. В конце XIX века получили распространение
нагрудники из куска ткани с нашитыми на него монетами, бисером, пуговицами,
бахромой, позументом. Такие украшения считали принадлежностью праздничного
свадебного костюма.

Широко были распространены поясные украшения. Для мордвы был характерен пулугай
- тяжелый (до 8 кг) передник. Его делали из прошитой ткани и украшали.
Мордва-мокша к поясу подвешивала раковины, металлические бляшки.

Различные пояса бытовали у марийцев. Это - кушаки из шерсти или шелка с
вышитыми концами. К поясу прикреплялись различные подвески в виде предметов из
кости, металла, кожаные мешочки или просто кусочки холста.

Широким распространением у всех народов края в прошлом были кольца и особенно
перстни. Кольца, преимущественно серебреные, часто носили крещеные татарки,
тогда как у других народов они считалась главным образом мужским украшением.
Большинство украшений имеет весьма древнее происхождение, они нередко
встречаются в кладах булгарского времени. Часть из них характерна для тюркских
народов, часть имеет аналоги в украшениях местных народностей.

Нередко весьма трудно решить вопрос из-за многочисленных культурных взаимных
воздействий, но происхождение некоторых украшений более легко поддается
определению. Так, например, шейные украшения татарок в основном близки к
украшениям финно-угорской языковой группы, а накосные украшения в большинстве
своем - к тюркским.

Изучение платья, обуви, головных уборов и украшений народов Среднего Поволжья
показывает их разнообразие и значительную сложность происхождения.

Литература

1.В.М.Ермолаев. "Сельское хозяйство ТАССР", вып.1. Казань, 1925, стр. 215 и 
далее.

2.П.Рычков. "Письмо о земледельстве в Казанской и Оренбургской губерниях." 
"Сочинения и переводы, к пользе и увеселению служащие". СПб., 1758, 
стр.433-434.

3.И.Лепехин. "Дневные записки путешествий по различным провинчиям Российского 
государства", ч.1, СПб., 1771,стр.126.

4.Н.И.Воробьев. "Казанские татары". Казань, 1953, стр.92; Он же. "Чуваши". 
Чебоксары, 1956, стр.86, 87.

5.Н.И.Воробьев. "Татары Среднего Поволжья и Приуралья", М.1967, стр.66.

6.Н.И. Воробьёв и др. "Чуваши". Этнографическое исследование. Ч. 1, стр. 361.

7.С.И. Руденко. "Башкиры. Историко-этнографические очерки", М.-Л., 1955, 
стр.81. 

8.Е.И.Руденко. Указ. соч., стр.137.

9.Н.Н.Вечеслов. "Описание костюмов русских и инородческих у 
крестьян Казанской губ", Казань, 1973.

10.В.Н. Белицер. "Народная одежда удмуртов", М.1951, стр.58.

Обсудить на форуме

купить оборудование молочное . адвокаты по разводам . Выбираем газовую плиту - газовые плиты Дарина.